[Белая Ворона]

Фэндом: Мор.Утопия.
Персонажи: Исидор Бурах.
Рэйтинг: G
Категория: джен.
Тема: Жрец.
Размер: 526.

Спичка загорелась не с первого раза, а когда загорелась, пришлось поспешно закрыть её ладонью - над Степью гулял ветер, холодный, с тошнотворным привкусом горелой плоти - и огонек трепетал, грозя погаснуть в любой момент. Времени колебаться не оставалось совершенно, и Исидор поднес лепесток пламени к сухому листу, подождал, пока огонь вспыхнет, охватит росток савьюра целиком. Нынче выдалось сухое лето, Степь выцвела, сменив яркую зелень на сухую ломкую рыжину, и травы загорелись хорошо, пылко.
Потянулся к небу терпкий серый дым.
Спичка опалила пальцы, и Исидор отбросил её. Сел прямо на землю, опустил ладонь на теплую шкуру земли. То, что он творил, было богохульством, осквернением святыни - савьюр самая редкая и добрая трава, способная забрать у твири её злую память, смягчить эффекты, сделать твирин мягче, лекарства наполнить целебной силой. Её надо срывать с определенным словом, аккуратно, осторожно, отдаривать молоком и кровью за каждый листок, зная, как сильна должна быть Невеста, чтобы за её следом тянулся савьюр, и сколько сил уходит у земли на то, чтобы породить его. Железом членить живые листки - табу, огнем жечь - неискупимый грех, а уж это поле - чудо из чудес, место, где савьюр цветет единым ковром, а не отдельными кустиками, место, где воздух звенит от скрытых сил, и отдать его огню - страшно и невозможно, за это придется платить долго, поить жирный черный пепел кровью, утешать песнями... Но это будет потом. А сейчас - нужно жечь, не думая о последствиях, потому что подобное святотатство - цена жизни удурга. А он должен жить. Всегда и навеки.
Исидор смотрит, как горит савьюр - дым пряный, горячий, от него першит в горле и слезятся глаза - отблески пламени ложатся на его лицо. Жрец-менху, возложивший на алтарь самое дорогое. Аллегорическая в своей простоте картина, и жалко смотреть, как бушует пожар, съедая и опустошая, но признаться в этой жалости нельзя, и Исидор кривит губы, шепчет:
-Гори, гори, черт с тобой. Пусть только дети живут.
В Городе Кожевенный захлебывается болью, патрульные караулят болезнь под её же флагами, и каждое утро на крыльце собираются дети - испуганные, растерянные, печальные, и у всех у них один и тот же вопрос в глазах - "Когда?". Когда можно будет идти домой, когда вернуться мамы и папы, когда кончится весь этот ужас? И отвечать им "Не знаю" - преступление в разы большее, чем обрекать на гибель в пламени любые травы, и рассказывать им, что родители их отныне спят на Кладбище, и можно не искать их на улицах - страшнее, чем вдыхать горький дым. Небо темнеет, ночь сгущается над Степью, а огонь всё пляшет, и дым смешивается с тем, которым тянет от Города.
Там жгут трупы...
Поднимаясь, Исидор чувствует себя столетним стариком, и думает о том, как хорошо, что сын его в Университете, далеко, и не застал всего этого кошмара. Закон земли жесток, и жизнь человека лучшая жертва, чем травы, и если есть человек - то ничего другого и не нужно. Воистину, хорошо, что Артемий в отъезде. Хорошо...

Почти ночью, вернувшись домой, Исидор скажет ожидающим на крыльце ребятишкам: "Послезавтра", и ничего не объясняя, поведет их в дом - утешать, кормить, и разбираться, кто здесь чей. Кто сирота, а кто ещё увидит отца и мать.

Утром, через два дня, Язва покинет Город, приняв жертву знахаря-менху.

@темы: Фэндом: Мор. Утопия, Мор. Утопия: фэндом в целом