[tarotfic]

Название: "Grosse Fuge"
Фэндом: "Анастасия"
Персонажи: Анастасия
Рейтинг: G
Категория: джен
Тема: Башня
Размер: 481 слово
Предупреждения: смерть персонажа. Но не бойтесь, Дмитрий эпизодичен.

текст

Анна Романовна Гельц, в девичестве Николаева, старушкой была смирной и спокойной. К возрасту своему она относилась с юмором, никогда не сожалела по этому поводу.
- Старость, конечно, не радость, - шутя, говорила она, - да вот и молодость гадость.
Муж с ней старался видеться как можно чаще, в идеале – каждый день. В конце концов врачи начали всерьез обдумывать то, чтобы поселить его рядом с любимой женой, да вот только это могло помешать процессу выздоровления.
Она пила слабый кофе, улыбалась широкой улыбкой, сверкая крупными не-своими зубами и начинала что-нибудь рассказывать из своей жизни. А рассказывать ей было много чего: как она пережила голод 20-х, как еле-еле нашла работу в советской Москве, как её взяли в актрисы, как она познакомилась с обаятельным немцем Гельцем, как началась Вторая Мировая, и она приняла решение поехать за мужем на фронт, как они после войны мигрировали в Штаты, её знакомство с миром звезд – весьма условное, она не стала продолжать свою актёрскую деятельность, но тем не менее принимала живейшее участие в съемках… О, уж этой бабушке было что рассказать!
- Вы-то молодые, вы совсем другие, не то что мы были, - заканчивала она. – И не знаю даже, кому тяжелее жилось-то…
Медсестра слушает её с грустной улыбкой. Она толчет снотворное и даёт ей с чаем: только в таком случае Анна Романовна не видит снов.
Впрочем, чаще они стараются не делать этого, но картина получается невероятно жуткой: бабушка, визжа, крича, плача, скатывается с кровати, будит всю палату, и даже проснувшись, продолжает причитать по-русски: «Маменька, папенька, да что же такое, вставайте, вставайте, Танечка, Дима, почему у вас дырки, а кровь, ааааааААААААА…». Потом, успокоившись, она рассказывала сон своим лечащим врачам: ей снился кошмар из детства, преследовавший её в голодные приютские годы – богатый дворец, пожар, разруха, какой-то мальчик-поварёнок и старуха её вытаскивают, но она плачет, потому что хочет забрать с собой музыкальную шкатулку. Мальчик бежит за шкатулкой, и она только слышит выстрел за стенами. Старуха тащит её дальше, они выкатываются на улицу через чёрный ход, и она видит разрушенную снежную башенку (почему-то я знала, что это я её построила за день до этого, жаловалась Анна Романовна, кутаясь в одеяло), танцующих и гикающих людей, вытаскивающих из дворца всё подряд – за собой, за собой… А потом её хватают, накидывают на неё пальто со звёздами – и всё. Она просыпалась на этом моменте.
Анна Романовна после этого пыталась снова заснуть, но у неё не получалось; а врачи думали, что же это такое – её подсознание ли так на что-то реагирует, или же это воспоминание из полностью забытого ею детства…
- Диссоциативная фуга, - отвечал врач, массируя переносицу. – Думаю, именно она и есть.
Днём Анна Романовна спокойна и приветлива: она очень хочет помочь персоналу устроить праздник другим больным, наряжает ёлку, даёт советы повару, как правильно готовить рождественский пирог, общается со всеми, видится с мужем, детьми и внуками…
Пока она вновь не заснёт.

Или пока не увидит играющих в снежки детей, которые прячутся от нападающей стороны за своими снежными башенками.