[tarotfic]

Название: Суд идет...
Фэндом: Р. И. Говард и последователи: молодой Конан и его спутники.
Персонажи: Рекифес Рендер и прочие.
Категория: джен.
Тема: Суд.
Жанр: криминальная комедия.
Размер: 2000 слов.
Предупреждения: нецензурщина.


- Встать, суд идет. Задницы подняли, сыны свиньи, кому велено?! Кайлиени, оглох, что ли? Я к кому обращаюсь, к столбу или к тебе?
- Отвяжись. Малыш, двинь ему в рыло.
- Блюстителю при исполнении? На Соленые озера не терпится? Или ходить с руками надоело, хочешь попробовать, каково ремень зубами затягивать?
- Альс, ну встань, от тебя не убудет…
- Сам вставай. Потом расскажешь, на кого встало.
Ши всем обликом выразил непричастность к происходящему и то, что он оказался за решеткой по чистой случайности. Блюститель многозначительно постукивал дубинкой по ладони. Ему ужасно хотелось перечитать э
Той дубинкой ребра несговорчивым подсудимым, но неохота было возиться и открывать клетку. К тому же суд - в лицах месьора Рекифеса Рендера, его письмоводителей, тюремщиков с обвиняемыми, обвинителей, истцов, стряпчих, родственников и всех, кому нечем было заняться этим утром – уже пожаловал. Так что стражник ограничился тем, что с оттяжкой громыхнул дубинкой по прутьям, невнятно пригрозив: «Смотрите у меня!»
В своем стремлении навести порядок в новой провинции Немедийская империя расщедрилась, отпустив из казны денег для возведения нового здания Судебного присутствия. Старое здание, ветхое и никуда не годное, снесли с легкостью и без труда. Пока нищеброды растаскивали последние кирпичи, выяснилось, что часть щедро отпущенных от короны денег исчезла невесть куда. Верховный дознаватель немедля наложил руку на оставшееся золото, взяв под арест архитектора вкупе со старшинами Гильдий каменотесов и строителей – ибо только так можно было добиться постройки здания. За год присутствие все же возвели: без трех имевшихся на плане дополнительных флигелей, зато с расширенными помещениями для предварительного заключения. Пришлось пожертвовать торжественным подъездом с аллегориями Правосудия и Справедливости, зато хватило денег на надлежащее устройство зала общих заседаний и помещения архивов. Рекифес грозил повесить без суда и следствия всех, кто будет заподозрен в краже материалов или поставке недоброкачественных, но все едино. Краска быстро облупилась, с потолка белым снегом осыпались штукатурка и побелка, прутья в камерах покрывались ржавчиной, стены текли водой и опутывались паутиной трещин.
Рекифес надеялся сделать Присутствие внушительной опорой правосудия и законности – а взвалил себе на шею еще одно дополнительное ярмо. В здании никак не кончался ремонт: стоило мастеровым закончить труды в одном месте, как в другом с потолка немедля обрушивался пласт дранки. Даже сейчас, когда Верховный дознаватель ударом в гонг открыл очередное заседание суда, в дальней части зала громоздились леса. Бездельники на которых, вместо подновления облупившейся фрески, что-то жевали, перекликались со знакомыми и отнюдь не способствовали торжественности момента.
«Подам в отставку. Дотяну до конца года и подам в отставку. Пусть другого присылают. Молодого, глупого и рвущегося переделать мир. Уеду в провинцию. Гусей заведу. И этих, как их, овец. На мясо», - месьор Рекфиес не совсем ясным взором уставился в подсунутые ему бумаги.
Рассматривалось дело об учинении погрома в игорном заведении и злонамеренном нарушении правил установленного заведения. Обвинитель – Чойро ань’Торко. Ответчик – Аластор Кайлиени «и по совокупности» еще с десяток человек. Кайлиени. С дружками. Устроили дебош в «Улыбке удачи». По ним плачут камеры в Алрогне, томится колода палача за Слезной площади и тоскуют Соленые озера, а они драки в приличных заведениях устраивают.
И за них еще и хлопотать приходят!
Месьор Рекифес грозно зыркнул в зал. Шуршание и болтовня на скамьях пришли в некое сообразие с обстановкой, то есть сделались потише. Блюстители вытолкали взашей невесть как прошмыгнувшую на судилище торговку пирожками, позаимствовав ее лоток в счет казны.
Для приятного разнообразия голова у месьора Рекифеса сегодня не болела. Но вспоминать о том, к какому средству пришлось для этого прибегнуть, честному человекоохранителю совершенно не хотелось. Во всем была повинна почтенная Тика, домоправительница. Заметив утром мученическое выражение лица дознавателя и опустевший кувшин с настоем кошачьей мяты, Тика шустро шмыгнула в дом. Вернулась она с подносом, на котором лежали тонкая трубка, фарфоровая чашечка с густо-зеленой смесью, дымящийся уголек и пригоршня золотистых семян.
- Это что? – в некотором изумлении вопросил месьор Рекифес.
- Это, извольте видеть, «Душевное отдохновение», - затараторила Тика. – Уж прямо сил больше нет смотреть, как вы мучаетесь! Одна-единственная трубка, что в этом плохого? Зато голова болеть не будет – точно-точно, средство проверенное!
- Тика, - перебил дознаватель, - это порошок желтого лотоса. Семь сиклей за порцию.
- Обижаете, все пятнадцать отдала! – искренне возмутилась домоправительница. – Семь дерут на Каменном рынке за поддельную дрянь пополам с толченым сеном. А этот настоящий, с самого Кхитая привезенный, без изъяну!
- Тика, - не оставил попыток переубедить домоправительницу и собственную совесть месьор Рекифес, - чем, по-твоему, я занимаюсь? Трон Дракона поручил мне раз и навсегда пресечь доставку лотоса в страны Заката. А ты, моя же домоправительница, в моем же доме, приносишь мне набитую лотосом трубку и…
- Так я же говорю – всего один раз! – терпеливым тоном матери, растолковывающей несмышленышу очевидные для всех взрослых людей вещи, объяснила Тика. – Да и потом, месьор Рекифес… Ничего дурного про Империю я сказать не имею и даже не думаю, только… только безнадежное это дело. Перекроете вы один караванный путь. Ну два. Ну даже целых сто. Повесите всех торговцев лотосом в Шадизаре, всех перекупщиков и всех, кто хотя бы раз в жизни держал в руках семена лотоса. Но жить-то людям на что-то надо? Надо. Значит, они проложат сто первый путь, разобьют новую делянку и сыщут новых покупателей. И все начнется сызнова.
У калитки забрякал колокольчик – настойчиво, резко.
- Поди прочь, - устало махнул рукой Верховный дознаватель, - посмотри, кого там принесло. Если из присутствия, скажи – сейчас буду.
Тика с достоинством удалилась, виляя обширным задом и шелестя юбками. Рекифес посмотрел на чашечку со смесью, как на злейшего врага, подпалил семечко на огне и раздраженно затолкал в трубку. К потолку потянулся характерный дымок с кисловатым привкусом.
После третьей затяжки домоправительница вернулась. С подносом, на сей раз уставленным бокалами и вазочками со сластями. Приведя с собой двух дам. Девчонку неяркой наружности, но весьма решительным выражением лица – и белокурую госпожу, благосклонно взирающую на мир вокруг и на месьора Дознавателя с трубкой в руках. Девчонка многозначительно потянула остреньким носом воздух, хмыкнув:
- Доброго утречка, господин Рекифес. Хорош ли сбор?
- И вам того же, барышня Тавилау, - первая затяжка и последующие, как ни странно, даровали Верховному дознавателю неведомое ему прежде благодушное состояние. В затылке не ныло, в ушах не звенело. – Чем обязан, дамы?
Блондинка, сверкнув драгоценностями, чинно присела в кресло и ослепительно улыбнулась. Юнра Тавилау осталась стоять, прихватив со стола засахаренное яблоко. Рекифес задумался, не является ли визит женщин дурманным порождением, но требовательный голосок Юнры обладал способностью развеивать любые грезы:
- Месьор Рекифес, мое семья всегда полагала, что закон есть закон, и он должен соблюдаться, невзирая на лица, - «Ага, пока речь не идет о ваших собственных темных делишках», - мысленно уточнил дознаватель, - но сегодня я… мы нуждаемся в вашей помощи. И поддержке. И вмешательстве!..
- Твой дружок опять угодил за решетку, - кивнул Рекифес. Юнра замешкалась, куснула яблоко, скорбно вздохнула и кивнула:
- Но на сей раз он совсем ни к чему не причастен. Сегодня ночью случилась потасовка в «Улыбке удачи», ваши люди хватали всех подряд, а Ши просто оказался там…
- Если он просто оказался там и непричастен, то пусть сидит спокойно. Получит свои пять горячих – и пойдет вон, - припечатал месьор Рендер.
- Да, но за ним столько всего числится, - напомнила Юнра. – Суд может счесть это подходящим случаем для…
- Для того, чтобы прописать Шеламу месяц-другой, а то и полгода в Алронге, - охотно согласился дознаватель. – По мне, ему там самое место.
- Месьор Рендер! – жалобно протянула барышня Тавилау. – Ну неужели мы не сможем договориться о такой мелочи? Кстати, вы уже слышали новость: уль-Вади, смотрящий квартала Нарикано, умер. Что-то стряслось на Лоделе, не обычная поножовщина за место главаря. Говорят, Кодо Сиверн метит на его место… Вы представляете, сколько у вас начнется хлопот с этими бандитами! Что в сравнении с этим участь одного карманника – не слишком удачливого, между нами говоря?
Юнра сотрясала воздух и угощалась за счет дознавателя. Ее молчаливая спутница прибегла к более действенным методам, изящно положив рядом с вазочкой кошелек белого шелка. Изнутри многозначительно высунулся край расписки, украшенный офирским венцом.
- Это взятка, - лотосу не удавалось полностью осуществить свое коварное намерение, завладев разумом месьора Рендера.
- Напротив, добровольное пожертвование, - нежно-хрустальным голосом мурлыкнуло белокурое наваждение. – В пользу нуждающихся служителей закона и их семей. Вы вольны потратить эти средства по своему усмотрению – и я верю, что вы найдете им достойное применение.
- А чего, собственно, вы хотите? – напрямую осведомился Рекифес. Дамы многозначительно переглянулись.
- Отпустите Ши, - игриво попросила Юнра.
- Моя хорошая подруга желала похлопотать о судьбе Аластора Кайлиени, - мягко проворковала блондинка. – Некогда это человек был… был небезразличен и мне, так что я присоединяю свой голос к ее просьбе, – она взяла бокал, как бы невзначай и ненароком подвинул кошелек ближе к Верховному дознавателю. Не приходилось сомневаться, что на пергаменте красуется весьма кругленькая сумма.
- Я ничего не обещаю, - решительно заявил месьор Рендер.
- Разумеется, господин Рекифес, - женщины на редкость согласованно кивнули. Качнулись цветы в пшеничных локонах блондинки, блеснул камешек в гребне Юнры. – Закон есть закон. Вы же известны своей неподкупностью и справедливостью.
- А лотосом все же не злоупотребляйте, - вполголоса съязвила перед уходом барышня Тавилау. – Сей прекрасный цветок бывает весьма коварен.
И вот теперь расписка прекрасной дамы обжигала месьору Рекифесу внутренний карман, и шумели набившиеся в присутственный зал зеваки, явно считавшие суд разновидностью балагана. Обвинитель, Чойро, и пришедший с ним стряпчий из Гильдии законников препирались сквозь решетку с мрачно огрызавшимся Аластором. Шелам громко доказывал всем и каждому, что его вообще там не было. Что он мирно спал у себя в постели, когда его злостно схватили, поволокли невесть куда и ввергли в узилище престрашное. Это клевета. Приведите очевидцев! Докажите, что он участвовал!
Мальчишка из варварских краев разумно помалкивал. Только угрюмо косился вокруг – в точности волчонок в клетке, готовый вцепиться в руку любому, кто решится напасть на него. Любопытно, бывают ли у волков ярко-голубые глаза?
- Рассмотрев обстоятельства дела, суд выносит приговор! – рявкнул дознаватель. – Ну-ка быстро все заткнулись!
Несколько ударов дубинками по головам особо болтливых и не внимающих гласу закона быстро привели собрание к порядку. Господин дознаватель для пущей важности пошуршал листками, хотя еще до дороге к присутствию знал, какое решение примет. Ну ничего, в следующий раз эта компания от справедливого возмездия не отвертится. Пусть сегодня благодарят своевременное вмешательство и щедрость своих подружек.
- Аластор Кайлиени приговаривается к штрафу в пользу месьора Чойро, владельца заведения «Улыбка удачи». Сумма штрафа определяется пострадавшим, но не должна составлять свыше ста золотых империалов и меньше пятидесяти талеров.
Чойро позволил себе довольную ухмылку. Альс скривился, но не заорал, возражая.
- Ши Шелам приговаривается к наказанию плетьми, в количестве дюжины ударов. Приговор осуществляется по заверению суда. После чего указанный Ши Шелам отпускается на свободу… под залог суммы не меньше пятидесяти империалов, - мельком полюбовавшись на искаженную неподдельным страданием мордочку Ши, Рекфес вбил в гроб воришки последний гвоздь: - Буде же указанный Ши Шелам окажется не в состоянии внести указанную сумму, он приговаривается к общественным работам в пользу города. В течение трех месяцев.
В бумагах не значилось имени третьего приятеля Аластора и Ши, хмурого юнца с Полуночи. Только прозвище, Малыш. Место рождения – Киммерия. Боги, а где это вообще?
- Тот же приговор распространяется и на уроженца Киммерии, поименованному как «Малыш», – скороговоркой закончил Рекифес. – Надзиратель, освободите Кайлиени. Этих двоих доставьте к экзекутору, - он с облегчением спихнул листы рассмотренного дела писцу и принял от него следующее. – Кхм. Слушается дело об обвинении митрианского служителя брата Эпиналя в учинении массовых беспорядков, нарушении общественного спокойствия и косвенном соучастии в убиении чародея Рилеранса. А также в подстрекательстве к убиению признанного оживленным мертвецом Кебрадо лос Уракки, уроженца Зингары… Гм.
Дознаватель гневно зыркнул на писцов – заранее не могли предупредить о содержании дел на сегодня? Выходит, бойкий старец все же добился своего. Убили колдуна – невелика потеря. Но старец Эпиналь заодно свел счеты и с Кебрадо, к коему имел некие давнишние претензии.
Старец Эпиналь, сопровождаемый надзирателями, вступил в зал, как триумфатор на парад в свою честь. Многие из зрителей приветственно голосили и просили у монаха благословения именем Митры. Кайлиени и его дружков вытащили из клетки, и блюститель уважительно придержал дверцу перед высоко несущим свою лысую голову Эпиналем. Старец явно метил в святые подвижники и знаменитые борцы с нежитью.
Месьор Рекифес Рендер откашлялся. Дело обещало быть занимательным.