[tarotfic]

Название: Укрощение Змея.
Фэндом: Р. И. Говард и последователи: молодой Конан и его спутники.
Персонажи: Рилеранс, Кебрадо.
Категория: джен.
Тема: Сила.
Жанр: криминальная драма.
Размер: 1400 слов.
Предупреждения: нецензурщина, некромагия.


Несмотря на зловещие слухи, ходившие по Шадизару о колдунах вообще и о некромантах в частности, Прасад Плешивец полагал магика Рилеранса налучшим своим клиентом. Чародей никогда не мешкал с оплатой, никогда не отмахивался: «Зайдите завтра», не скупился, понимая всю тяжесть Прасадова ремесла, и не придирался по пустякам, стараясь сбить цену. Иметь с ним дело было легко и выгодно – а что он вытворяет с купленным товаром, Прасада ни в коей мере не волновало. Да хоть на медленном огне жарит и вкушает за обедом. Товару все едино, а закону – тем более.
Прасад Плешивец, его сводный брат и трое племянников служили городскими мортусами в квартале Нарикано. Всякое утро они объезжали свои владения на предмет поиска и сбора тех, чья нить жизни по неизвестной причине оказалась прерванной. Отысканных покойников свозили в небольшой домик подле Угловой площади, где в течение трех-четырех дней хранили в холодном подвале. Коли за мертвецами не являлись родственники и друзья, их сжигали – пепел же один из умных племянников Прасада додумался выгодно продавать крестьянам из предместий, на удобрения.
Товар, доставляемый Прасадом месьору Рилерансу, был особым и отборным. Господин чародей скупал тела молодых мужчин и женщин, желательно без признаков внешних физических повреждений и чтобы с жизнью они расстались считанные колокола тому назад. Даже в таком опасном и склонном к насилию городе, как Шадизар, подобные сладкие кусочки попадались довольно редко.
Но сегодня Прасаду повезло. Хорошая добыча явилась сама собой – и совершенно неожиданно. Запряженная старой кобылой тележка мортусов тащилась по мосту через давно пересохший отводной канал, Прасад по привычке свесился, глянув через перила – не завалялось ли чего внизу? И тут же схватился за вожжи, остановив лошадь и торопливо скатившись вниз по песчаному склону.
Трофей валялся вниз лицом в грязной лужице, но опытному Прасаду хватило одного взгляда, чтобы понять – он отыскал сокровище. Ценой в двадцать, а то тридцать полновесных серебряных талеров. Молодой мужчина, обобран до нитки, судя по гладкой коже и пальцам без мозолей – из знатных или фартовых. Умер невесть отчего – раны от удара мечом или кинжалом нет, синей полосы от удавки на шее нет, синяков или ссадин тоже нет.
- Грузите его, грузите! – шипел на подручных Прасад, торопливо накрывая тело отрезом холстины. Вот только не хватало сейчас патруля Сыскной Когорты. Въедливые ребятки Рекифеса непременно заинтересуются, что случилось да отчего произошло. С них станется забрать покойника в казармы на Ратай, а ведь это законная добыча собирателей трупов!
Получившая вожжами по крупу и проникшаяся важностью момента кобыла прибавила шагу, доставив повозку к хозяйственным воротам особняка на улице Кисиндо. В доме, похоже, что-то стряслось – дозорные на воротах наорали на честного мортуса и долго не хотели звать хозяина, но в конце концов отправили гонца.
При виде чародея Прасад привычно съежился и постарался сделаться маленьким и незаметным. Хоть мортус и почитал магика за своего лучшего клиента, но все едино его побаивался – не в силах дать ответ, почему. Вроде господин Рилеранс и с лица не страшен, и черепа с костями с собой не таскает, и изъясняется как человек вежливый да благовоспитанный, но жутковато рядом с ним. Холодно. Промерзло, даже на самом ярком солнце.
- Сто, - бросил чародей, едва приподняв край холстины и взглянув на тело.
- Как вашей милости будет угодно, - с готовностью согласился Прасад. Сто талеров – это ж, почитай, целое состояние!
На самом деле ценность добычи Прасада и его родственничков была неизмеримо выше ста серебряных талеров. Но мортусу было совсем необязательно знать об этом, с него было достаточно той щедрой мзды, что отсыпал в его трясущиеся от жадности ручонки хозяйский домоправитель. Труп перенесли в подвалы, повозка трупожогов укатила, настроение господина Рилеранса самую малость улучшилось. Он искренне сожалел о том, что не обладает возможностью превратить мальчишку-вора в крысу – запаршивевшую, тощую, бесхвостую крысу! – и швырнуть собакам на псарне, пусть порезвятся. Рилеранс выжал из пленника и неудачливого вымогателя все, что тот знал – о его пустоголовых дружках, об их смотрящем и нанимателе, и теперь обдумывал план мести. Мести неизбежной и неотвратимой, ибо никому не позволено ограбить дом чародея и уйти безнаказанным.
Парня Рилеранс решил пока оставить в живых – проведя того по первому кругу преображения человека в оживленного мертвеца. Теперь мальчишку можно было резать заживо тупой пилой или поджаривать на углях – он ничего не ощущал, лишившись телесной чувствительности. Телесной, но отнюдь не душевной. Магику всегда нравился этот изящный парадокс, пограничное состояние между живым и умирающим. Жаль, что подопытное создание не могло долго оставаться на этой тонкой границе, либо окончательно умирая, либо переходя на другую сторону небытия.
Вдобавок Рилеранс получил неожиданный и очень приятный подарок. Тело весьма странного и удивительного создания, с виду вроде бы ничем не отличавшегося от человека – но таковым отнюдь не являвшегося. Тип скончался от отравления ирханчайским черным грибом – так, повозившись с настоями и полистав травники, определил Рилеранс. Формально тело его было мертво, но вот две другие составляющие, дух и душа, никуда не делись. Душа была заточена в обездвиженном теле, она струилась по наглухо запертому обиталищу, точно огромная змея, заточенная в клетку. Рилеранс как наяву видел эти бесконечные извивы, алые и черные с серебряным блеском, слышал беззвучный шелест чешуи – и смеялся. Ибо дух, оживлявший это диковинное создание, не мог отыскать дорогу домой – и болтался рядом, подобно воющей собаке на руинах хозяйского дома.
- Кажется, я знаю, кем ты можешь быть, - беседовал сам с собой некромант, подготавливая так удивительно доставшееся ему тело к ритуалу. – Ты – неудачливое божественное воплощение. Смертное отродье Змея и сам Змей в одном лице. Богам так нравится играть в смертных, натягивая их облики, словно маски – но вот умирать, подобно смертным, им совсем не хочется, верно? Я подарю тебе жизнь. Ты мне пригодишься.
Магик провозился до глубокой полночи, но все же добился своего. Мертвая плоть обрела подобие жизни, судорожно задергавшись на обшитом жестью столе в тщетных попытках порвать ремни, которыми Рилеранс предусмотрительно обмотал подопытного. Поняв, что вырываться невозможно, существо повернуло голову, взглянув на своего нового творца и хозяина. Глаза у якобы-человека были желтые, с крошечной точкой зрачка – в точности как у разъяренной змеи. Рилеранс ощущал его ненависть и растерянность, ярость укрощенной и поставленной на колени силы, привыкшей к всеобщему подчинению и тому, что перед ним никогда не возникает преград.
- Да-да, ты в плену и ты попался, - Рилеранс переломил над огнем тонкую стеклянную палочку, завершив тем самым сотворение сети заклинаний. Теперь дух Создания помещен обратно в тело и накрепко привязан к нему – а Создание лишено возможности напасть на своего создателя. – Ну-ка для начала скажи, как тебя зовут и каким дурным ветром тебя занесло в этот омерзительный городишко?
Племенное Дитя Змея попыталось гордо отмолчаться. На собственной шкуре убедившись в том, что распоряжается здесь не он.
- Кебрадо, - нехотя назвал он имя своего воплощения, и тогда из темного угла подал голос воришка. Рилеранс позабыл о нем, и тот весь ритуал отсиживался в дальнем углу, словно ночное животное, боящееся выйти на свет:
- Эй! Это он платил за ограбление.
- Что? – Рилеранс развернулся, взмахнули полы широкого, на туранский манер одеяния.
- Он, говорю, пожелал, чтобы мы наведались в ваш дом, - настойчиво повторил Джай. – Его светлость Кебрадо лос Уракка, граф Ларгоньо, из самой Зингары. Ему были нужны ваши книги. Мы их достали и принесли уль-Вади. А то должен был передать ему. Вот с него и спрашивайте, - не-мертвый злобно хихикнул, донельзя довольный тем, что кому-то сейчас придется хуже, чем ему.
- Где книги? – потребовал ответа магик, уверовав, что удача сегодня на него стороне.
- Не знаю, - буркнул Кебрадо. – Мне они не достались.
- Врет, - зашипел Джай. – Он врет.
- Заткнись, - чародей коротко отмахнул в его сторону рукой. – А ты – говори.
- Я пришел к уль-Вади и книги были у него, я сам их видел, - продолжил зингарец. – Все книги, в том числе и Трактат Песка. Меня угостили завтраком… больше ничего не помню.
- Выходит, этот тип, смотрящий квартала, оказался не в меру догадливым парнем – и сообразил, как пользоваться трактатом, - раздраженно пришел к выводу некромант. – Книге нет никакой разницы, с кем беседовать, лишь бы ее держали в руках и задавали вопросы… Проклятье. Трижды проклятье. Где живет этот ваш уль-Вади, на улице Лодел? А твои дружки, крыса, на какой свалке они обитают? И ты говоришь, среди вас есть взломщик, способный видеть то, чего не замечают остальные и вскрыть любой замок?
Рилеранс прошелся туда сюда, в задумчивости вертя в руках подвернувшийся инструмент – нож с широким и узким лезвием. Взмахнул им – замки на ремнях, удерживавших Кебрадо, открылись сами собой. Ремни опали, Дитя Змея взвилось, точно укушенное осой за седалище.
- Отправляйтесь туда, - распорядился маг. – В вашу «Нору». Приведите мне взломщика – живого и невредимого. Сделайте так, чтобы до всей округи, до всякой тупой головы дошло – это только начало. Если понадобится, убейте там всех. Бегом! – он указал в сторону двери. Та сама собой распахнулась, и магик сдержанно улыбнулся, глядя, как его творения с поразительным единодушием рванулись к выходу. – Кстати. Даже не надейтесь сбежать. Вы мои, - он свел пальцы, ощутив прикосновение двух незримых поводков, холодных и тяжелых. – Мои, не забывайте об этом.
«Мои охотничьи псы. Ядовитый змей и уличная шавка. Бегите и притащите добычу».