[tarotfic]

Название: Раз пошли на дело...
Фэндом: Р. И. Говард и последователи: молодой Конан и его спутники
Персонажи: Аластор и Компания
Категория: джен
Тема: Колесо Фортуны.
Жанр: криминальная комедия.
Размер: 3500 слов.
Предупреждения: нецензурщина.


Вечер перед грядущей вылазкой в особняк на улице Кисиндо отличался от любого иного завершающегося дня лишь тем, что Лорна наотрез отказалась подавать компании что-нибудь крепче перебродившего кобыльего молока и свежего виноградного сока. Истолковав свое решение просто и ясно:
- Вы и так слегка чокнутые. Не хватало еще явиться пьяными на дело. Позор на всю Замору с Коринфией впридачу. И не надо так умильно на меня таращиться, все равно не налью. Вернетесь живыми и здоровыми – обещаю, поставлю «Лозу Либнума». Да, Ши, за счет заведения. А теперь отстань от меня. Коли нечем заняться, поди тарелки помой.
Желания возиться с грязной посудой у воришки не было ровным счетом никакого. Присев на крылечке, он принялся развлекать девушек и Малыша историями об удачливых ворах былых времен и легендарных великих ограблениях. Альс и Хисс позаимствовали у Ферузы белый шелковый платок, разложив на светлой ткани уйму железок вычурной формы и загадочного назначения. Всякая снасть была тщательно осмотрена, смазана, уравновешена, заточена и, будучи признанной годной и готовой к работе, размещена в надлежащем месте в кожаном кошеле.
- А еще не так давно был такой случай, - разливался Ши Шелам. – Когда окончательно порешили, что Замору берет под свою руку Немедия, в Аграпуре снарядили здоровенное посольство. Говорят, в нем было не меньше сотни верблюдов с дарами Трону Дракона, и в числе прочих подарков везли знаменитую Звезду Пустыни. Алмаз желтого цвета размером с куриное яйцо, а то и поболе. Только не думайте, что это султан по доброте душевной расщедрился и решил распотрошить дедушкину кубышку. Подвох крылся в том, что, будучи подаренной, Звезда приносила своему владельцу исключительно несчастья да беды. Когда ее крадут – ничего, камень как камень, блестит да сверкает. Зато когда ее со всем почетом да уважением вручают заклятому другу, навроде как туранцы преподнесли Немедии – тогда да, жди нестроения великого и напастей ужасных.
- Врешь ты все, - усомнилась Кэрли.
- Не веришь, спроси Альса, - с достоинством возразил Ши. – Альс, ну правда же?
- Чистой воды правда, - кивнул взломщик, не поднимая головы и не отрывая взгляда от мудреного крючка с вплавленным в середину алым кристаллом.
- И что было дальше? – потребовал Малыш.
- Было то, что из Аграпура караван вышел, и в Бельверус прибыл, да вот только Звезды в шкатулке, хранившейся у старшего посла под подушкой, не оказалось. И еще пропало до кучи всяких сокровищ, которые вроде как хранились в сундуках, окованных каленым железом, запертых на три ключа на да четыре секретных замка. Все потому, что посольство на одну-единственную ночь задержалось в Шадизаре. Квартальные гильдии потом два месяца гуляли, не трезвея и не вылезая с Ак-Сорельяны, выпивая за здоровье султана, да живет его потомство тысячу лет и не оскудеют его сокровищницы!
- А что сталось со Звездой? – полюбопытствовала Феруза.
- С тех пор Звезду никто в глаза не видывал и в руках не держал, - понизив голос, заговорщицким шепотом сообщил Ши. – Но знаете что? Джай как-то по пьяни сболтнул, якобы его дед, тот еще рукастый медвежатник, гулял с компанией, потырившей алмаз. И что дед якобы ведал, куда подевалась туранская блестяшка, в какую заповедную скрыню ее засунули в ожидании лучших времен. Да вот незадача: вскоре после этого дела у шайки, куда входил Джаев дедуля, возникли обширные разногласия с Красными Поясами из Скены. Пока эти разногласия разъяснялись, деда того, - Ши выразительно отчеркнул себе пальцем по горлу, - и больше о Звезде Пустынь – ни слуху, ни духу. Ни в нашем городе, ни в Туране, ни в Немедии, ни в Офире. Может, лежит она себе спокойно в чьей-то сокровищнице. Может, ее раскололи, пустив мелкие камни на кольца да безделушки для богатых дамочек. А может, она в тайнике ждет какого-нибудь удачливого парня, который пойдет вскапывать огород или с пьяных глаз споткнется о корень и шлепнется носом прямо в ямку.
- Но тебе не суждено стать этим парнем, - подвел итог Дурной Глаз, - если ты куда и упадешь – так только мордою в ослиную кучку, - он затянул ремни на обширном кошеле, потряс – не звякнет ли что. – Друзья мои и собратья, целуйте крепче наших красавиц, ибо роковой час настал. Все запомнили и накрепко усвоили, что им надлежит делать? Я занимаюсь шкафами и замками, Хисс – книгами… Хисс, ты список не позабыл?
Рыжий молча помахал в воздухе свитком, содержавшим перечень книг, якобы находившихся во владении магика Рилеранса – и которыми так жаждал завладеть заезжий зингарский гранд.
- Ши ищет тайники, помогает и по возможности не болтается под ногами. Малыш бдит, держа дубинку наперевес и пресекая любые попытки помешать нам в нашем богоугодном деле. Пресекает очень тихо, Малыш, ты вразумевши? Тихо. Очень тихо и еще тише. А не с шумом, гамом и поджогами, как принято в твоих родных краях. Чтобы нигде ничего не стукнуло, не брякнуло и не звякнуло.
- Да все я понял, - буркнул юнец.
Аластор глянул на него и задумчивости поскреб кончик своего замечательно горбатого носа.
- Альс, ну зачем вы его с собой тащите? – Феруза мгновенно уловила суть колебаний дружка. – С вами ведь еще идут ребята уль-Вади, будет кому присмотреть и пресечь…
- В чем-то ты, дорогая, права… - рассеянно согласился взломщик. – Но нельзя же всю жизнь держать мальчишку под замком во дворе. Когда-то ему придется сделать первый шаг.
- Но почему именно сегодня? Сыщется какое дело попроще, тогда и возьмете его с собой, - продолжала настаивать на своем гадалка.
- Именно поэтому. Охотничьего пса не натаскивают на домашних кроликах, - Альс принял решение. – Нет, Малыш идет с нами. А вы все молитесь за наше благополучное возвращение, идет?
- Катитесь, мальчики, катитесь, - Лорна помахала из-за стойки полотенцем.
Четверка покинула постоялый двор «Уютная нора», спустившись по скрипучей старой лестнице и встретившись на маленькой грязной площади с подкреплением, присланным Назирхатом уль-Вади – во главе с Кодо собственной персоной. Никто из приятелей Альса не сомневался в том, что ребятки уль-Вади явились для того, чтобы присмотреть за порядком и тем, чтобы в ходе вылазки не было прикарманено чего лишнего.
На город опускалась ночь – беззвездная, душная, напоенная запахами цветов из Гранатовых садов и нечистот с задворков Бычьего и Конного рынков. Болтливость Ши – должно быть, от волнения в предвкушении дела – многократно усилилась. Воришка вполголоса рассуждал о хитроумных ловушках, встречающихся в богатых домах, и пришел к удивительному по своей разумности выводу:
- От этих потайных капканов и незримых нитей хозяевам больше головной боли, чем подлинной защиты.
- В кои веки дело говоришь, - неожиданно для всех изрек Кодо. Кто-то припомнил поучительную историю Жебела, богатого ювелира с Ишлаза. До дрожи боясь грабительского нападения, Жебел до отказа начинил свой дом и лавку ловушками, обычными и магическими, и всякий вечер самолично заряжал их. Усилия торговца ни к чему не привели: однажды он перепутал порядок установки ключей в секретном замке, и его прихватило захлопнувшимися стальными челюстями. Жебел пытался освободиться, звал на помощь – но его домашние боялись ходить ночью по дому, опасаясь угодить ногой в капкан или быть испепеленными заклинанием. К утру Жебел истек кровью, а семейству пришлось изрядно раскошелиться на услуги мастеров и колдунов – дабы те разобрали коварные устройства и извлекли покойника. Состоянием же ювелира завладел его племянник, подделавший завещание и подкупивший стряпчих.
Шли прогулочным шагом, вроде никуда особо не спеша, но и не нога за ногу. Обычная компания, под вечер бредущая безлюдной улицей – то ли расходятся по домам из трактира, то ли, напротив, после дневных забот собрались в трактир или игорное заведение, где зазывно звенит шальное золото и перекатываются кости.
Нужный особняк отделяла от улицы высокая стена, утыканная поверху острыми железными шипами и бритвенной остроты глиняными черепками. Компания неторопливо прошлась вдоль длинной стены, пока не оказалась в темном тупичке. Свистнули веревки, лязгнули, раскрываясь в полете, строенные бронзовые крюки. Вот только что стояли в проулке люди – а вот их нет, есть только невнятные тени, а может, и теней-то нет, это всего лишь старые платаны еле-еле шелестят листвой под ленивым слабым ветерком.
Девять пар глаз пристально всматривалась в темноту, туда, где смутно вырисовывались очертания стен особняка, окна, закрытые прочными ставнями, сквозь которые не просочится и лучик света, башенки флигелей, крытые переходы и запертые двери. Тени ожидали прохода дозорных с собаками – но невидимая клепсидра уронила один десяток капель, затем другой, а сад оставался тихим и сонным. Дурной Глаз не выдержал первым. Прошелестел «Я сейчас», пушинкой соскользнул со стены, растворился в душной, прелой темноте между деревьями.
С тем, чтобы вернуться и тихо, успокивающе засвистеть сообщникам:
- Собаки на псарне, я их там запер и подбросил кое-чего душистого. Жрать не станут, зато понюхают – и зазря лаять не станут.
- Охрана? – деловито уточнил кто-то, неразличимый под натянутым на лицо черным платком-маской.
- С охраной что-то странное, - признался Дурной Глаз. – Сидят в своей конуре, и, судя по бледному виду, маются животами. Однако ж на ногах держатся…
- Может, их того, оприходовать по-быстрому? – судя по голосу, предложение исходило от Кодо.
- Я бы не стал… - Альс был известен своим пристрастием к тому, чтобы обделывать тайные дела по возможности не лишая никого жизни. – Но решение за тобой.
- К дверям, - скомандовал Кодо. Маленький отряд ссыпался с высоты забора в мокрую от вечерней росы траву, заскользил между деревьями, выходя к отмеченной на составленной Джаем карте двери.
Которая оказалась накрепко запертой изнутри.
Острожные подергивания, поскребывания и постукивания ничего не дали. Дверь высилась неприступным бастионом, не имевшим даже замочной скважины – ее по старинке и для пущей надежности закладывали изнутри тяжелым засовом. Злорадно скалилась медная бычья голова, сжимавшая в пасти кольцо дверного молотка.
- Ваш парень точно обещался быть здесь? – приглушенный шепот Кодо звучал на удивление спокойно. Кодо Ходячий Кошмар никогда не волновался понапрасну, предоставляя это занятие другим. – Это дверь, не какая-нито другая?
- Да та, та самая, - в недоумении откликнулся Хисс. – Может, мы рано?..
- Тогда подождем, - все тем же исполненным непоколебимой уверенности в себе тоном предложил Кодо.
Сообщники подождали. Еще подождали. Кто-то еле слышно чихнул в ладонь. Собаки не лаяли, охранники не топали по дорожкам, в саду вывел первую руладу невесть как прижившийся в Шадизаре соловей. Ши топтался с ноги на ногу, зыркая по сторонам и прикидывая, каковы его шансы, в случае чего, быстро и незаметно смыться.
А потом дверь бесшумно и легко открылась. Съездив по лбу тому предприимчивому типу, что сунулся поближе с целью выяснить: можно ли просунуть нож между дверью и косяком, и поднять засов?
За дверью стоял Джай - привычно хмурый и непривычно встрепанный. С притушенным фонарем в руке, настороженно вглядывающийся в темноту.
- Все здесь? – спросил он, когда незваные гости шустро проскочили внутрь, и запирая дверь сызнова. – Дозора не встретили? Сегодня моя очередь была на кухне помогать, так я им состряпал ужин.. – он еле слышно хмыкнул. – В самую меру, чтобы и от поста далеко не уйти, и пожаловаться неловко, и до сортира все время тянет.
- Молодцом, - одобрил Дурной Глаз. – А чего замешкался?
- Дела были, - туманно отозвался Джай.
Ши хмыкнул, но высказать свои предположения о том, что могло задержать Джая, не сумел – кто-то вовремя прихватил его за глотку, прошипев голосом юнца с Полуночи:
- Ши, заткнись.
- Да молчу я! – оскорблено просипел воришка, когда захват слегка ослабили. – Я ведь даже еще ничего не сказал!
- Вот и не говори, - на удивление мудро для своих юных лет заметил Малыш.
Из полутемной комнатушки общество двинулось дальше – через пустовавшие кухни, наверх по каменной лестнице со стертыми ступеньками, в застеленный ковром коридор, где веяло горьковато-приторным ароматом, мимо закрытых дверей с решетчатыми филенками, вверх, на третий этаж, к средоточию жизни особняка – хозяйскому кабинету.
Двоих громил, скучавших подле дверей, убрали из-за угла – среди пришедших вместе с Кодо парней имелся умелец по стрельбе из духовой трубки. Два быстрых свистящих выдоха, два вовремя подхваченных тяжелых тела, поворот отмычки в замке.
- А где скелеты и сушеные крокодилы? – искренне возмутился Ши Шелам, оказавшись в кабинете. Слишком простом и строгом, на придирчивый вкус воришки. – Где хоть одно завалящее чучело сколопендроморфы? Тут вообще некромант обитает или банкир какой с Золотой улицы?
На Ши прикрикнули. Ши напомнили, что истинная сила не склонна выпячивать свое положение, а сушеными крокодилами проходимцы и колдуны-самозванцы запугивают простецов, надеясь выманить побольше деньжат. После чего Ши, продолжавший недовольно бухтеть себе под нос, принялся осматривать огромный хозяйский стол на предмет потаенных ящиков. Дурной Глаз на пару с Мейегелем, умельцем из числа подручных уль-Вади, разглядывали огромный трехстворчатый шкаф офирской работы, вполголоса обсуждая, как бы половчее выпотрошить это чудище черного мореного дерева. Хисс занялся расставленными на многочисленных полках книгами – быстро и ловко снимая их одну за другой, пролистывая, изучая и возвращая на место. В определенных кругах Хисс был известен как Книжная Гарпия – прозвище, которого в среде книжников и антикваров удостаивались немногие. Хисс, казалось, знал о книгах все: когда, кем и при каких обстоятельствах был создан тот или иной ученый или колдовской труд, кто был первым переписчиком и кто рисовал картины, кто делал переплет и какова была дальнейшая судьба книги. Малыш иногда думал, что Хисс был бы счастлив, поселившись в какой-нибудь огромной библиотеке и с утра до вечера, а потом с вечера до утра обшаривая полки и шелестя пергаментными листами. Сам юнец с Полуночи находил подобное время провождение ужасно скучным, но что с них взять, с этих городских. Как правильно заметила Лорна, они тут все слегка сумасшедшие.
Сложные офирские замки не устояли перед сдвоенным напором отмычек и воровского опыта. Еле слышно звякнув и хрустнув, повернулись шестеренки и качнулись рычаги, открывая дверцы. Мейегель обрадовано сунулся внутрь, извлек толстую кипу бумаг, разворошил и разочарованно пожал плечами:
- Что-то я ничего в толк не возьму…
- Дай глянуть, - Дурной Глаз завладел бумагами и вскоре обрадовано потребовал: - Малыш, тащи мешок. Клиент-то наш, оказывается, не промах – не только с мертвяками беседует, но и с живых по три шкуры берет. Это долговые обязательства и заемные письма местных толстосумов. Может статься, эта груда телячьих шкурок содержит больше золота, чем все содержимое особняка. Если это и впрямь так, то достопочтенный уль-Вади будет нам благодарен под гроб жизни.
- И уделит не пятую часть от полученного, а целую треть, - поддержал Хисс, помахивая тонкой книжецей в зеленом мраморном переплете. – Одну отыскал.
Малыш растянул горловину просторного мешка, куда спешно отправилось найденное. Кодо пробурчал, мол, негоже это: считать неполученные доходы. Взломщики обыскали шкаф, позаимствовать все, что показалось им достойным внимания, после чего приступили к сложному делу запирания замков обратно. Ши обстукивал и чуть ли не обнюхивал стол – имелся у него такой врожденный талант, угадывая возможное расположение тайников – и уже достиг некоторого успеха. Одна из ножек стола оказалась полой, из нее извлекли тщательно замотанную в кусок атласа коричневую кость, тонкую и слишком длинную для человеческой руки. Малыш тут же предложил разломать ее и выкинуть в камин, но с подростком не согласились – еще неизвестно, какая дрянь вылезет в этот мир, если сломать эдакую косточку. Взять кость с собой, как заикнулся Ши, Аластор наотрез отказался – и в итоге трофей пришлось вернуть на место. Разочарованный Ши Шелам принялся один за другим открывать ящики, просматривая какие-то счета, выписки и заметки хозяина дома, но не находя ровным счетом ничего полезного. Правда, в дальнем конце одного из нижних ящиков сыскались песочные часы в костяном футляре с золотыми накладками. Оглянувшись по сторонам, Ши примерился уже сунуть добычу за пазуху, но его постигла неудача – стекло в часах оказалось слишком хрупким. Расколовшись, часы тоненько хрустнули у воришки в пальцах, бледно-розовый песок вытек через трещину наружу. На мгновение Ши показалось, будто он различает не звук, но далекую тень звука, похожее на звяканье оборвавшейся колодезной цепи, но воришка не придал этому значения. Чего только не померещится глухой ночью, когда ты обшариваешь чужой стол? Он прибрал футляр, как и намеревался – золото всегда остается золотом – а малую горку песка ладонью украдкой замел под край ковра. На всякий случай простучал ладно пригнанные друг другу доски и возрадовался: одна отозвалась не так глухо, как ее соседки. Неужели тайник под полом?
- Мейегель, поди сюды! Альс, тут что-то есть!
- Сейчас, - рассеянно отозвался Дурной Глаз. Он бродил вдоль стен кабинета, дотрагиваясь до обтянутых расписной кожей стен то здесь, то там, приподнимая картины и свитки – ровно искал нечто. Все знали, что в такие моменты взломщику лучше не мешать, а потому Мейегель присел на корточки рядом с Ши, принявшись аккуратно извлекать подозрительную доску. Под которой и в самом деле нашелся узкий встроенный ящик. А в ящике, разложенные по бархатным мешочкам и тускло блеснувшие, когда их вытащили на свет – драгоценности. При виде которых Кодо Ходячий Кошамр задумчиво изрек:
- Провалиться мне на этом месте, но сейчас таких уже не сыщешь… Это ж погребальные украшения. Из самой Стигии. Или с Шема, точно не скажу.
- Значит, наш дорогой клиент обчистил какую-то могилу или пирамиду, делов-то, - ухмыльнулся Ши, тщательно пряча приятно тяжелые мешочки. – Или с ним расплатились за труды этими цацками. Хисс, ты там окончательно в книжного червя преобразился?
- Я что-то запутался, - признался рыжий, кладя на край стола два внушающих уважение своей толщиной фолианта. – Вот две книги, подходящие под описание заказчика. Однако в первой не хватает титульной и нескольких первых страниц, так что я не могу в точности узнать ее название. А вторая… Вторая просто-напросто пуста, - он перелистнул чистые страницы, украшенные по краям замысловатым вьющимся узором.
- Бери обе, - рассудил Аластор. – И будет с нас. Пусть заказчик сам решает, что ему нужно.
Дурной Глаз наконец выбрал приглянувшееся ему место под одним из свитков, и теперь поглаживал стену и даже что-то ей нашептывал. Общество затаило дыхание, предвкушая маленькое чудо – говорили, якобы Альс любимчик Удачи, порой ему удается то, что другим ворам не по силам – но дождались только приглушенного щелчка и того, что малый квадрат стены распахнулся гостеприимной дверцей. Аластор потянулся было внутрь, остановился, задумался. Извлек из свои инструментов небольшие ювелирные щипчики, перерезав нечто невидимое и тоненько звякнувшее – сперва один раз, потом другой. Извлек из тайника плоскую шкатулку, обтянутую лиловым бархатом, заглянул внутрь, удовлетворенно кивнул:
- Живем, господа. И, по моему скромному разумению, не стоит больше искушать судьбу. Прибираем за собой и делаем ноги. Малыш! Малыш, душа моя угрюмая, это ведь твоя первая ходка? – подросток кивнул. – Тогда ты должен прихватить с собой что-нибудь. Традиция, знаешь такое слово?
- Знаю, - подросток огляделся по сторонам. – А что именно?
- Вещь, которая послужить тебе память и талисманом на счастье, – растолковал Аластор. Малыш недовольно нахмурился:
- Это дом колдуна. Вещь колдуна можно взять, только если убить ее владельца. Причем убить правильно, иначе накликаешь на себя беду. Лучше всего сжечь, но вы же не хотите поджигать дом.
- Малыш, твои варварские суеверия меня когда-нибудь с ума сведут, - трагически заявил Дурной Глаз. Из взломанного тайника он вытащил безделушку – причудливую серебряную монетку-шестигранник с изображением многолучевой звездочки посередине – и бросил ее Малышу: - Вот, держи. Храни и не теряй.
Подросток невесть зачем опробовал трофей на зуб, потер в пальцах и сунул в болтавшийся на поясе кошель. По его лицу было видно, что забирать монетку ему совершенно не хочется, но даже он понимает – сейчас неподходящий момент для споров. Требовалось привести кабинет в то же состояние, каким он был до визита незваных гостей: расставить на прежние места стулья и кресла, выправить покосившиеся картины и постараться скрыть факт отсутствия некоторых книг на полках. Завершив свои труды, сообщество, ступая как можно тише и стараясь не разбудить прислугу, которой уже была пора просыпаться и приниматься за дело, спустилось вниз. Открыли дверь, вышли в сад, наполненный предутренним неясным сиянием. Стоявший на пороге Джай сделал движение, словно собираясь вернуться назад. Альс придержал его за плечо:
- Ты куда, друг?
- Но мы же не можем оставить дверь открытой, - растерялся Джай. – Я останусь. Утром меня наверняка пошлют на рынок, и я смоюсь.
- А если утро начнется с того, что господин колдун обнаружит отсутствие любимых вещичек и устроит поголовный допрос всей прислуге? – напомнил Аластор. – Он может. Хочешь, чтобы тебе голову вывернули наизнанку и пошарили в ней на предмет – не знаешь ли ты чего?
Похоже, такой вариант развития событий Джаю в голову не приходил.
- Не беспокойся ты за эту дверь. Дело сделано, тебе незачем больше оставаться тут и рисковать понапрасну. Пошли.
- Он тут прижился, - съязвил Ши. После этих слов Джай, помрачнев, захлопнул дверь – даже не подозревая о том, что через несколько мгновений засов сам собой сдвинется с места и встанет в пазы, а замок на нем защелкнется, сыто клацнув. Компания в это время уже бежала через сад и карабкалась на стену, опасливо прислушиваясь к тому, как на псарне лениво перебрехиваются сторожевые псы.
- Колесо крутится, - задумчиво изрек Аластор, когда они удалились за пределы квартала Ламлам, удачно разминувшись с дозором городской стражи.
- Какое колесо? – не понял Малыш.
- Которое есть символический образ нашей жизни, - пояснил Хисс. – У Ферузы в колоде есть такая карта. Только что у тебя не было ничего – и вот уже есть все. Колесо повернется еще раз – и у тебя опять в кармане вошь на аркане. В этом и есть вся наша жизнь. Правители сменяются, то у тебя успех, то неудача, то опять успех – и демона лысого ты разберешься, почему так происходит. Почему один всю жизнь усердно лезет из шкуры вон, но у него так ничего и не выходит, а другому все само падает в руки. Это колесо жизни, Малыш.
- У нас говорят – удачи и неудачи людей сыплются из золотой мельницы, которую вращает Аса, - юнец достал серебряную монетку, подбросил. – Она волшебница. Одни видят ее безобразной каргой, другие – прекрасной девушкой. Что мельница, что колесо – не все ли едино?
- С философической точки зрения – совершенно все равно, - подтвердил Аластор. – Но мы-то знаем, что все философы – чокнутые старцы, которых в юности отшили подружки, оттого они и ударились в пустопорожние умствования и созерцание собственного пупка. И мы никогда не последуем их дурному примеру!